Иван Алексеевич Лобанов, 18.06.1933

Совет Ветеранов органов государственной власти
Ленинградской области

Заметки и воспоминания простого человека.

Обыкновенного разного рода воспоминания и заметки о прожитой жизни, встречах  и контактах со знаменитыми личностями, пишутся людьми выдающимися: государственными деятелями, признанными писателями, артистами, изобретателями, учеными, композиторами, путешественниками, кинематографистами, финансистами, спортсменами, экономистами, знаменитыми людьми из иных сфер человеческой деятельности. 

Свежий пример: вышедший недавно трёхтомник воспоминаний В.С. Черномырдина, этого самобытного человека с яркой афористичной речью, стал заметным событием последнего времени. Естественно, интерес к таким людям, жившим когда-то или к нашим современникам, сказавшиминовое слово в избранной профессии, неисчерпаем. Как показывает исследования, число людей талантливых и выдающихся, колеблется ото 8  до 10 процентов. Всё так! Между тем, прожитая жизнь оставшихся 90 % людей является  не менее важным жизненным богатством, которое повседневно служит воспитательным целям подрастающего поколения и составляет живую душу народа. 

 Я, Лобанов Иван Алексеевич, автор этих заметок и воспоминаний, естественно не отношу себя к десятипроцентной элите нашего общества. Мне хорошо и в своей нише. Но, несмотря на это, и в моей жизни, как и в любой другой, были моменты, которые могут вызвать большой интерес читателей и, стало быть….достойны внимания человека. Ну, например, такая история. Шла весна 1956 года. Я с год, как вернулся из армии на Металлический завод им. Сталина. Жил в общежитии на ул. Стахановцев. Нас в комнате проживало четверо. Трое, уже отслужили свои сроки в армии, а четвёртый, самый молоденький, Женька, был ещё желторотый птенец.  

Однажды, когда я вернулся с работы домой, мой молодой сосед, находившийся в комнате один, прямо оглушил меня необычным сообщением:  

- Иван, ты знаешь, что Сталин – враг народа? 

- Как враг?- удивился я, - откуда ты взял? 

- Вроде, слухи такие ходят. 

Мне, уже было 23 года, в армии я закончил дивизионную партийную школу, и, уже кое-что смыслил в политике. Как же так, думал я. Сталин всю войну руководил государством. Под его началом наши выдающиеся  полководцы сумели дать отпор фашистским полчищам под Москвой, разгромили немцев под Сталинградом и на Курской Дуге, а в 1945 году водрузили Знамя победы над Берлином. Что же это получается? 

Если Сталин – враг народа, то, стало быть, он руководил такими же врагами народа, как он сам. Но ведь, конечная цель Великой Отечественной войны была достигнута.  Истинный враг советского народа - немецкий фашизм был окончательно разгромлен. Что-то здесь не так в этих слухах о Сталине. Не мог он быть врагом народа.  

На другой день на заводе в своём цехе я поделился с рядом товарищей этими сомнениями. И что же в итоге оказалось в сухом остатке? 

Хотя, сообщений о сути доклада Хрущёва на XX съезде КПСС опубликовано, пока, не было, но, кое-какие сведения о закрытом съезде просочились. Простой народ, как и наш сосед, Женька, критику вождя воспринял одной упрощённой фразой – враг народа. Других слов о государственных деятелях советские  люди не знали с довоенных времен. Или друг или враг – третьего не дано. 

Начавшаяся, по инициативе Н.С. Хрущёва, оттепель в общественной жизни страны, осуждение преступлений сталинского режима, хлынувшая  вслед за этим на страницы газет, радио и телевидения свобода в выражении мысль и чувств: поэтические вечера в Большом политехническом с участием молодых поэтов: Рождественского, Евтушенко, Вознесенского, Ахмадулиной, Окуджавы….; публикация «Один день Ивана Денисовича»Солженицына  и многие другие проявления свободомыслия были не по нутру ряду членов Политбюро, особенно сталинского крыла, и они решили скинуть Хрущёва с поста Первого секретаря ЦК КПСС. Но не тут было. Никита Сергеевич сумел сплотить своих более молодых сподвижников и тем самым обеспечил себе поддержку  при голосовании в Центральном комитете партии о путях развития страны в ближайшем будущем и о преодолении последствий культа личности Сталина. 

В целях укрепления своего положения в ЦК Хрущев направил в обкомы и горкомы партии страны директиву – во всех трудовых коллективах провести митинги и собрания  
и осудить антипартийную группу Маленкова, Молотова, Булганина и примкнувшего к ним Шепилова.  

И вот, у нас на заводе такой митинг состоялся. К тому времени я, уже был освобождённым секретарем комсомольской организации 21 цеха и нам, активистам порекомендовали встать поближе к трибуне, чтобы, на всякий случай поддержать акцию осуждения оппозиционеров.  

Сразу надо сказать, что мероприятие то было подготовлено из рук вон плохо,  
по закоснелым партийным меркам, без учёта текущего момента.  

Строго говоря, вопрос на митинге должен был идти о вопросах внутрипартийной демократии, о соревновании политических и экономических платформ соответствующих группировок в ЦК КПСС. Но это был скачек на 30 лет вперёд; к этому страна была ещё  
не готова. Поэтому, тогда, вопрос крутился вокруг поиска врагов в среде антипартийной группы.  

Выступающие на митинге были нормальные советские рабочие: один фрезеровщик, Герой Социалистического Труда, два остальных – передовики производства. Но, что они могли сказать народу о фракционной борьбе в ЦК партии? Что ставится в вину членам антипартийной группы? Даже, те, кто готовил выступающих, сами не до конца разбирались в настоящем вопросе. 

Всё это вместе взятое, плюс косноязычие выступающих и их неуверенность на трибуне, вызвало у присутствующих на собрании противоположную реакцию, реакцию отчуждения и неприятия всего , что происходило на митинге. Эта ситуация разозлила толпу.  

Народ хотел знать, в чём были неправы противники Хрущева, что собой представляет платформа нынешних оппозиционеров, а взамен этого получили плохо срежиссированный бездарный спектакль и никто не понял, что же представляет собой антипартийная группа в ЦК КПСС. 

Именно по этой причине на трибуну митинга стали забираться незапланированные смельчаки  и говорить в пользу сталинистов.  

Вот,что они говорят,- кивнул  такой выступающий в сторону президиума – что антипартийцы не хотят улучшения жизни народа! Это неправда! Маленков и Молотов много лет работали со Сталиным, а тот всегда заботился о народе. Поэтому не за что нам осуждать старых партийцев. 

В общем, митинг по осуждению фракционеров развалился на глазах. Трибуну стали  атаковать другие, желающие сказать слово. Видя это, руководитель ленинградских коммунистов В.С. Толстиков, стоявший в самом центре трибуны, стал сквозь зубы рычать на председательствующего, секретаря парткома завода Н.А. Петровского: «Закрывай митинг!»- шипел он, скривив рот. Но обстановка всё более накалялась и организаторы митинга, уже не управляли процессом, поэтому сами первыми решили бежать с мероприятия.  

Я был близко к трибуне и видел, как В.С. Толстиков с трудом продирался через толпу к своему служебному автомобилю, а рабочие его не пускали и кричали: « Поговори с народом!». Но тот изо всех сил стремился в спасительное пространство автомобиля. Один рабочий, видя, что Тостикова из машины не выудить, изо всех сил хлопнул дверцей и в сердцах крикнул: «Ну и катись к такой-то матери!». 

Через неделю на заводе состоялся новый митинг на эту же тему. Нас, партийный, профсоюзный и комсомольский актив, расставили среди собравшихся и сказали, чтобы мы пресекали любые попытки заводить бузу. Кроме того, тут было много крепких ребят из КГБ, и они бы не допустили того, что было на первом митинге. 

Однако, главное дело сделал сам Хрущёв. Он разослал всех кремлёвских бунтарей  
на заводы страны с тем, чтобы они лично сами рассказали о своём грехопадении, как нехорошо они вели себя на Политбюро и покаялись пред народом. 

Когда присланный к нам оппозиционер Булганин Н.А. публично сказал, то его чёрт попутал лезть в эту антипартийную группу, и он сожалеет об этом, то возможность возникновения страстей, что бушевали на Металлическом заводе совсем недавно, была потушена в самом зародыше. Если уж сам виновник кается, то дело абсолютно ясное. Вопрос разрешился сам собой и люди стали спокойно расходиться по своим цехам. 

На данном этапе политического развития страны это была большая и принципиальная победа Н.С. Хрущёва над своими противниками в ЦК КПСС.  

А пока ещё, высокий московский руководитель, предсовмина СССР Н.А. Булганин высказал пожелание посетить самый большой цех завода – 21-й.  

Директор завода А.А. Груздев по каким то причинам отсутствовал и представлял предприятие главный инженер П.С. Чернышов. Н.А. Булганин со своей бородкой клинышком, находился в больших переживаниях и, как говорят китайцы, совсем потерял лицо. А между тем, П.С. Чернышов всё грузил Председателя Совета Министров СССР разными заводскими проблемами, главной из которых было строительство стенда для испытания паровых турбин в 21 цехе. Чернышов так убедительно говорил и активно наступал, что Булганин был вынужден что-то пообещать. Вот, дословно фраза, которую я слышал из уст премьер-министра: «Совет министров займется этим вопросом». Но заняться этим вопросом Булганину Н.А. не удалось. Его вскоре отлучили от власти, и он потом где-то потерялся в неизвестности. 

Слава богу, что после 22 съезда КПСС партия прекратила преступную практику расстрела своих оппонентов, как это было до войны и послевоенное время.  

Я помню, эта история с митингом на ЛМЗ, встреча лицом к лицу с Булганиным, взволновала меня и побудила зорче всматриваться в происходящие события и делать соответствующие выводы. А вообще говоря, первое, нерядовое событие в моей жизни произошло в моём раннем детстве. Собственно, что это является событием, я понял значительно позже. 

Жили мы тогда в родовом доме в селе Купани Переяславского района Ярославской области. Наш отец, Лобанов Алексей Иванович, как-то глядя в окно на улицу, произнёс фразу: «Вот идёт Пришвин». Мы, старшие братья, как и взрослые в семье, знали, что  
в соседнем селе Усолье проживает известный русский писатель М.М. Пришвин.  Расстояние от Усолья до Купани небольшое, три-четыре километра, поэтому, Пришвин нередко появлялся в нашем селе по самым разным причинам. Вот и сегодня, он шёл неспешным шагом по улице. Он был небольшого роста, довольно полный, всегда в шляпе. Иногда, появлялся с ружьем. 

Наш отец по сельским меркам был человек образованный. Имел библиотеку, в т.ч. энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, поэтому много читал. Иногда он беседовал с Михаилом Михайловичем. Правда, дружбы у него с Пришвиным не получилось, особенно после того, как районные власти разрешили писателю отстрел одного лося для пропитания. Дело понятное, время военное, голодное. Мы-то голодали, а Пришвин пользовался привилегиями. 

Эти и другие факты встреч с известными людьми на жизненных дорогах были словно блёстки на новогодней ёлке. Они разнообразили повседневную и монотонную жизнь и расширяли кругозор. 

Так сложилось, что после окончания Великой Отечественной войны наша семья завербовалась для заселения земель Карельского перешейка, освобождённых в ходе Зимней войны 1939-1940 гг.с Финляндией.  

Мой старший брат Юлий ещё в 1946 году был определен родителями в ремесленное училище № 3 Ленинграда для получения специальности токаря.  Преимущество рабочего человека пред колхозником состояло в том, что после окончания профессионального училища молодой человек приобретал хорошую рабочую профессию, гарантированную, пусть и небольшую, зарплату. Во время учёбы его кормили, одевали и обували.  
В послевоенное голодное время это было существенным плюсом… 

 

Иван Алексеевич  не завершил свои воспоминания, серьёзное заболевание и частичная потеря зрения мешают ему это сделать.



Санкт-Петербург,
ул Смольного д.3, каб.№3-75

(812) 539-51-62

Яндекс.Метрика